Город глазами Девочки"Вчера еле-еле утащила Хана спать. Всё у него эти важные разговоры. Но я с ним пошла, чтобы он не задерживался и чтобы к нему не приставали. Ночевать остались в Многограннике, совсем не хотелось домой. Почти все спят, только мы с Тиной и с Мишкой сидим тут и думаем, что бы весёлого придумать. Тина рассказывает про Зою Константин – это второй Инквизитор, которую Тине велели по городу водить и всё показывать. О, Спичка примчался – предлагает порошочки поискать. Глянуть, может там что осталось…"

"Ничего не осталось. Ну ничегошеньки. Всё облазили в округе, не нашли. А назад идём – вокруг Многогоранника военные. Мы туда, а Блок нам говорит – нельзя, Инквизиция запретила. С ума они все посходили что ли? И Хана нет, как обычно, когда он нужен! Искали его по всему городу, хорошо, отец его подсказал, куда бежать. Нашли, только толку-то… Ничего он делать не стал. Поговорил там с ними что-то и дальше пошёл. А Тамара говорит, будто слышала, что они хотят Многогранник сломать. Только я в это не верю – зачем и кто может это придумать? Да и Хан ни за что этого не допустит, хотя я уже начинаю сомневаться. Он почти не бывает там и стал ещё хуже Капеллы теперь.
А Мишка опять потеряла свою куклу – я её нашла недалеко от Многогранника."

Осень золотится кругом, отражается в водах Горхона, пахнет остро и пряно, как степные травы. В Городе неспокойно, в Городе начинается эпидемия и люди, объятые страхом то прячутся по домам, то слетаются стайками на улицах.
Девочка не думает об этом. Она идёт по мосту и колокольчик звенит у неё на шее. Великолепие Многогранника никогда ещё не казалось таким привлекательным, как теперь, когда попасть туда невозможно. Но девочка спешит туда не за этим.
- Привет.
Она немного смущается, думает, что плохо отвлекать братишку от работы – а вдруг ему влетит за это, и голос её чуть вздрагивает. А вдруг он её прогонит? Она старалась поменьше попадаться ему на глаза, а тут решилась. Девочка садится на тёплую, согретую слабыми лучами осеннего солнца землю и смотрит снизу вверх.
Молодой военный тепло улыбается и садится рядом.
- Я хочу тебе кое-что рассказать. Я никому не рассказывала… но ты мне точно поверишь, я знаю.
Она не лжёт, знает, что самый первый человек на свете, которому можно рассказать что угодно – её брат. Он кивает.
- Конечно поверю. Говори. Только подожди-ка минутку.
Он возвращается очень скоро и берет её за руку.
- Пойдём, я отпросился у генерала, меня заменят на двадцать минут. Теперь я тебя слушаю.
И она начинает путанный сбивчивый рассказ, то замолкая, то перебивая саму себя и совсем не глядя ему в глаза, боясь увидеть в них недоверие или насмешку. Звучит как сказка история про Крысиного Пророка, а девочка пытается понять, где она была неправа.
- Лия. Я не знаю, что тогда случилось, но со мной всегда всё было в порядке, честное слово. Не понимаю, как я мог написать тебе письмо, я не помню этого и уверен, что ничего подобного не делал. Или кто-то «подумал» за меня или тебе подбросили письмо.
- Но я ведь знаю твою руку… я бы отличила подделку.
Сейчас она не уверена, потому что письма нет и сравнивать не получится. Девочка вздыхает.
- Я попробую найти разгадку. Мне просто нужно было рассказать тебе.
Она замечает, как пристально смотрит на него генерал и снова вздыхает.
- Я пойду, ты ведь очень занят. Только… скажи, а… ты не мог бы… ну, пропустить нас в Многогранник? Пока никто не видит?..
Сержант улыбается и весело подмигивает.
- Конечно!
Девочка обнимает его и бросается прочь, крикнув на бегу:
- Спасибо, ты лучше всех!

"Сидим в парке и слушаем слепую степнячку-сказительницу. Она знает интересные сказки и вообще ничего, хорошая. Спичка и Тина тут. Надо бы сбегать, взять у Стаха всяких таблеток – Спичка предлагает сделать новых порошочков. Как раз до дома недалеко…"

"Обыскали всё, стащили, что смогли так, чтобы кузен не заметил. А пистолета нет нигде, Стах как раз спрашивал, не нашла ли я… А я всё никак не могу."

"Я протащила Спичку в Многогранник – и Хана тоже. Мы сделали новые порошочки, будем всех лечить. Правда, получилось не очень много, но всё-таки…
А Хан потом показал нам ещё пару тайных ходов в Многогранник, так что пусть эти глупые взрослые думают теперь, что смогли нас отсюда выгнать!
Самое важное-то!
Спичка-то с Тамарой может быть, брат и сестра! Им снится один и тот же сон… и сон такой, что у меня мурашки по коже пробегают. Будто играют они в песочный город, а в городе том жители из игрушек – и плюшевый медведь руководит сиротским приютом, и бутылка над городом нависает, а сами они дерутся из-за куклы: Спичка вроде как хочет, чтобы она всех лечила и спасала, а Тамара говорит, будто будет она чумой и станет карать и убивать всех!
Уж не знаю, правда это или нет, но я им верю… Сейчас они ищут Клару, потому что думают, что она может ответить на их вопросы.
А Капелла нож нашла, который Артемию должен достаться от дедушки Исидора в наследство, чтобы он в силу войти мог. Причем не поверишь, где! В помойке! Капелла, копающаяся в мусорке – ну это надо же! Зато потом скакала и прыгала от радости, как ненормальная! Только Артемию нужно ещё не одно испытание пройти, чтобы гаруспиком стать. Многим из наших дедушка Исидор перед смертью раздал косточки с рунами, чтобы ребята их его сыну передали, если он испытания пройдёт. Вот Спичка должен такое придумать, чтобы он собой остался. А Ласка своё провела уже. И Тамара своё придумала – надо Артемию разозлиться, побыть недобрым, чтобы понять, как это. Только не получается у нас, слишком уж он хороший и спокойный."

"Спасаясь от того экзамена, про который приютский директор рассказывал, мы спрятались в Многограннике и играли, прямо как раньше. Только на этот раз даже Клара с нами была. И Капелла. И мы нарисовали всё-всё: и Степь, и Город, и Многогранник и остальное. И повесили потом на входе, чтобы даже взрослые видели. Мы боялись, что Бакалавр может прийти и найти нас, поэтому уходили так далеко, чтобы нас невозможно было увидеть. Это так странно, наконец, играть всем вместе…
И Тим нашёлся. Говорит, что гулял в Степи, искал что-то для себя, теперь вернулся.
А Хан совсем не хочет с нами играть. Абсолютно бесполезно звать его к нам, в Многограннике почти не появляется. Весь такой важный ходит, дела всё у него какие-то и говорит так… как… взрослый?..
Я на него обижена и зла, он всегда говорил, что мы всегда будем играть здесь, что нет ничего лучше, чем мы все вместе, что мы сможем создать свой мир, а теперь… Мы зовем его, а он не приходит. Не обращает на нас внимания. Не интересуется, не слушает сказок, и совсем, совсем ничего нам не рассказывает о том, что делает. Как будто бы мы маленькие, а он… взрослый?.."

Солнце проходит сквозь кристалл насквозь, его лучи по пути ломаются, рисуя на бесконечно высоких мраморных стенах радугу и озаряя нежным светом лица играющих детей. Маленькая девочка одной рукой обнимает куклу, другой рисует что-то на огромном листе бумаге. Девочка постарше, та, что в чёрном платье, заплетает волосы мальчику в театральном костюме, вплетая в них бубенцы и колокольчики. Девочка, что раньше была в голубом платье в белый горошек, а теперь в белой юбке и жакетке с нарисованными цветами, бросает то же самое занятие, оставив половину волос незаплетёнными, берёт первый попавшийся под руку карандаш и пишет что-то в своей тетрадке. В воздухе разлита ленивая тревога. Дети неспокойны, но им не страшно. Они чувствуют, как меняется мир вокруг в них и это вызывает беспокойство в их душах.
- И от нас, чем мы старше, реже будут требовать крупных жертв,- задумчиво произносит мальчик.
- Ни измен, что по сердцу режут, ни прыжков из вулканных жерл,- подхватывает девочка в юбке и жакетке, не отрываясь от своей тетрадки.
- Не заставят уйти из дома, поменять весь привычный быт, ни войны, ни глухого грома, ни тягучей дурной судьбы. Нет, всё будет гораздо проще, без кошмаров и мыльных драм, будут тихими дни и ночи, будут сны без огня и драк. И закат в одеянье алом будет спать на твоих плечах…
- Но готовься сражаться в малом – в самых крохотных мелочах,- девочка изредка подаёт голос, она не помнит стихотворение до конца, но очень любит его.
Остальные дети молчат.
- Не влюбляйся в пустые вещи и не слушай чужую тьму, помни, часто – ты сам тюремщик, что бросает себя в тюрьму. Даже если не мысли – сажа, даже если не стон, а крик…
- Никогда не считай неважным то, что греет тебя внутри!- девочка поднимает голову, будто что-то отмечая для себя.
- Знаешь, это сложней гораздо, путь нехожен, забыт, колюч… Каждый в сердце лелеет сказку, эта сказка – твой главный ключ. И неважно, что там с сюжетом, кто в ней дышит и кто живёт, просто помни, что только это может двигать тебя вперёд. Будь спокойным, как пух и лучик, никогда не борись с людьми, ты – часть мира, коль станешь лучше, значит, этим меняешь мир. Мир велик и неодинаков, он маяк, но и он свеча…
- Если ты ожидаешь знака… вот он – знак… начинай… сейчас…
Девочка повторяет за другом эти слова беззвучно, одними губами. Захлопывает тетрадку и поднимает глаза на друзей.
- Они не смогут ничего испортить.
Дети кивают.

"Тим нашёл револьвер Стаха! Вместо меня! Как он мог! Это я должна была его найти! Так хуже того, он его ещё и потерял снова! «Где-то между собором и Театром» - да это же половина Города! Не прощу его ни за что! С Тамарой обошли весь город, во все мусорки заглянули, только крыс и нашли. Зато поиграли весело и нужно было слышать, как вопила эта Анна Ангел, когда мы в «Приют», где они сидели, подбросили крысу… А потом ещё Еве Ян на крыльцо положили. А третью я придумала в коробке с ленточкой отправить Анне Ангел, как будто бы от тайного поклонника. Тим сложил коробочку из картонки, мы привязали красивую ленточку и дали монетку городской служащей, чтобы она передала по адресу и никому не говорила, от кого. Надеюсь, не выдаст нас. А когда я последнюю вытаскивала из реки, Ева Ян нас догнала и спросила, не наши ли проделки с крысами. Хорошо, Тамара успела под платье спрятать, а то не миновать бы нам беды!
А потом мы закопали клад для Хана и карту ему отдали. А он искать не стал. Я специально ходила проверить – на месте лежит. И ещё Бакалавр там рядом крутится с кем-то.
А Кошка принесла чумную крысу и глупые взрослые пытались у неё что-то спрашивать. А говорят, что дети глупости придумывают. Расспрашивать Кошку – это же надо было догадаться!"

"Капелла придумала, что делать с Тамарой и Спичкой. Она отправила их спать в Многогранник и спела им колыбельную – она же Сонная Хозяйка, значит, должно подействовать. Тим остался их охранять и, по-моему, тоже заснул, а я к Капелле побегу – опять все у неё собрались. Опять она будет рассказывать о прекрасном мире, который мы построим вместе – она видела его во сне. Я верю ей и это звучит не так уж плохо. А Хан нашёл клад и даже крысу Анне Ангел подкинул - вот это было зрелище!"

Девочка идёт за городской служащей, до самого порога Театра. Ей страшно, но она никому не признаётся и, хотя совсем не хочется внутрь, шагает в пустынный зрительный зал. Черная фигура в маске склоняется перед ней, предлагает руку.
- Добро пожаловать, госпожа. Проходите, госпожа.
Фигура ведёт её на сцену сцену и из-за кулис выходит невысокий человек с головой крысы. Чёрные звериные глаза поблескивают в полутьме, голова улыбается, обнажая острые крысиные зубы. Рука в белой перчатке тянется к девочке.
- Здравствуй, моя хорошая… Как же ты повзрослела! Ну, что же ты молчишь?
Крысоголовый смотрит ласково, а девочка не слышит ничего от ужаса. Она прячет глаза и кусает губы, чтобы не заорать от ужаса. Стараясь не смотреть на него, девочка отворачивается, уставившись в пол. Со стен на неё смотрят две Хозяйки. Из зала – несколько чёрных фигур с белыми лицами в масках. Со сцены – Крысоголовый. Крысиный Пророк.
- Ну надо же, посмотрите только, какая красивая невеста у меня выросла,- восхищенно замечает он и фигуры в масках согласно кивают, обмениваясь восхищённым шепотком.
Девочку бросает в дрожь, она пытается сказать что-то, но будто сильная рука сжимает горло и наружу вырывается только сдавленное:
- Ч-что?..
Крысоголовый удивлённо наклоняет голову.
- Ты что же, разве не помнишь о нашем договоре? Три года прошло, как положено было.
Девочка хочет кричать об обмане, о подлоге, о том, что всё это нечестно, но в горле стоит ком. Она быстро и отчаянно кивает – помню.
- Вот и хорошо, значит, сегодня вечером мы обвенчаемся.
Эта фраза звенит у девочки в ушах, она чувствует, что вот-вот, прямо сейчас разрыдается или сойдёт с ума и, не слушая больше, бросается прочь. Она ждёт, что её остановят, готовится отбиваться, но никто не двигается с места.

"Я снова видела его! Того, с крысиной головой! Меня позвали в Театр, а там он – говорит, что я его невеста! И про договор…
Что же мне делать, что делать…"

Девочка влетает в Многогранник, срывая колокольчики, висящие на входе, быстро стирая с лица выступившие всё-таки слёзы и размазывая по нему грязь. Мальчик-колокольчик поднимает голову. Динь-дилинь.
- Тим! Послушай меня… я вчера искала тебя, хотела рассказать кое-то, а тебя не было… я потом забыла, а сейчас… ты же мой лучший друг, кому я ещё могу сказать?.. ну я просто больше не могу молчать!
И, не дожидаясь его ответа, девочка в белой юбке и цветастой жакетке начинает сбивчивый рассказ. Голос её то и дело срывается, но она говорит-говорит-говорит без конца: о брате, о письме в конверте с марками, о подвалах Театра и Крысином Пророке, о пропавшем колечке и о вчерашнем представлении, а потом о том, что случилось десять минут назад… Она держится и не плачет, старается всем своим видом показать, что ей не так уж страшно.
Динь-дилинь. Мальчик-колокольчик берёт её за руку и улыбается.
- Успокойся, Лия. Всё будет хорошо. Он обманул тебя, значит всё это нечестно. Он ничего не сможет сделать. Не бойся.
- Не могу. А вдруг он всё-таки тогда спас Бориса? Вдруг всё взаправду?
- Ну и что? Чего ты боишься?
- Что они что-нибудь сделают с моим братом…
Мальчик негромко смеётся.
- Если ты ему это расскажешь, он очень удивится, что ты боишься, будто крысы его обидят.
Девочка задумчиво смотрит на него и неуверенно кивает. Мальчик улыбается и обнимает её.
- Не бойся. У тебя есть мы, друзья в обиду не дадут.
Девочка кивает.

"Я рассказала всем. Хан сказал, что сейчас всё решит, взял с собой Капеллу и повёл её к Театру. А я не пойду туда – пусть Спичка хоть задразнится трусихой. Я так всем и сказала и никто не смеялся даже… Только Хан так и не вернулся.
Спичка с Тамарой проснулись, надо узнать, что там им приснилось!
Людей болеет всё больше… Ласка заразилась! По Городу все входят в масках, в Соборе – карантин, туда отправляют всех заболевших. Взрослые никак не могут найти лекарство, хотя Лара Равель вроде как болела и выздоровела. Неужели в этот раз всё будет так же, как тогда? Мне страшно. На самом деле мне очень страшно. Но я никому не скажу.
Я ищу Бориса, но его нигде нет. Я помню про клад. Говорят, он хотел что-то сказать мне, но теперь неясно, где он сам. Та рыжая, его начальница сообщила, что он на задании. Но пообещала передать, что он мне нужен."

"Ну и ну! Ребята говорят, что сон их был страшный… Что-то вроде того: в восемь часов заговорят пушки, когда белый ферзь отдаст приказ, который ему укажут те, кому он доверяет… Ничего не понятно! Что за ферзь?
Спичка говорит, что выхода три: либо будет сломан Многогранник – и мор пройдёт и в Городе всё будет по-прежнему, либо придётся уничтожить Город «и тогда откроется путь, по которому дети смогут вернуться домой» или… есть третий путь, но для него несколько человек должны будут добровольно пожертвовать собой.
Мне ничего не понятно, но я чувствую, что это правда. Что придётся выбирать. Пока что я не могу поверить в это до конца и могу говорить об этом спокойно. Не знаю, что думают остальные… Капелла убежала искать Клару – вроде как, она должна что-то знать и помочь. А ко мне подошёл тот, что приехал с Бакалавром и попросил порошочек для Ласки и один для исследований. Посоветовалась со Спичкой, отдали всё-таки им порошочки.
Собралась с духом и рассказала Стаху про Крысиного Пророка. Он только улыбнулся и сказал, что я боюсь ерунды, ведь у меня целых два брата, которые сделают всё, чтобы я была счастлива. Мне стало немножечко легче. Всё-таки, у меня самые лучшие братишки на свете.
Интересно, где Борис? Стах не знает. А я боюсь, вдруг он тоже заболел?.. Но проверить никак – туда не пускают, а правду мне всё равно никто не скажет."

"Мир сходит с ума. Мы сидели на площади, как к нам подошла Лидия Исаева и заявила, будто знает, что дети готовы принести в жертву одного из них. Мы чуть все вместе не упали – и кто такое придумывает только?
А потом ещё Сабуров мимо пробежал и говорит – я знаю, что вы задумали убийство! Жуть какая-то, будто с ума все посходили…
А потом всех собрали на площадь и Катерина Сабурова, Мария Каина и Капелла признали друг друга Хозяйками! Даже Капелла, а ей ведь ещё рано входить в силу! И лица у них были такие, будто убить друг друга готовы. Капелла так вообще на себя не похожа…
А потом Инквизитор выходит и говорит, что объявлено чрезвычайное положение и всякий, кто выйдет на улицу без её личного разрешения, будет арестован… И в Многогранник запретила ходить. Но мы-то знаем, как туда попасть. Собрались все внутри – я, Мишка, Тим, Хан, Ласка. Остальных не было, по домам растащили, наверное, или ещё куда. Хан пошёл искать их. До восьми осталось чуть меньше двух часов.
Нам страшно, но мы не говорим об этом. Мы не знаем, как сказать друг другу о том, что Многогранника скоро может не стать.
А Хан никак не вернётся… Ну хотя бы сейчас он мог бы быть с нами! Почему его нет? Почему он забывает о том, что обещал? Как он может нас бросать, бросать Многогранник, предавать всё это. Я всегда была на его стороне. Он мой друг. Но сейчас я его ненавижу."

Город шумит, волнуется. Горхон медленно катит свои могучие воды, рокочет громко, слегка угрожающе. Бесконечно прекрасный, и бесконечно чужой для этого мира рвётся ввысь, бросая тень на Город, Многогранник.
Дети пробегают через сиротский приют, болтают про тайные ходы. Кто-то из взрослых испуганно произносит:
- Куда же вы? Ведь туда нельзя!
- Где вы видели детей, которые делают только то, что можно?- спрашивает девочка в юбке и жакетке, вызывающе улыбаясь.
Они дома. Разрисованные стены, игрушки в коробке и на полу, банка со светлячками, тарелка орехов. Веет лёгким холодом. Будто бы и Многограннику тоже страшно. Цветные карандаши, листки бумаги. Одинокая кукла, обнимающая фигурку кошки, сделанную из папье-маше.
- Что нам делать? Они уничтожат Многогранник. Все говорят об этом. Все…
- Да, Лия. Но что мы можем сделать? Принести в жертву Город?
Динь. Мальчик наклоняет голову, смотрит вопросительно.
Девочка вздрагивает и отчаянно мотает головой. Она любит Город, он для неё – всё. Она любит братьев, они для неё – больше жизни.
- Но есть же третий выход,- робко замечает девочка-с-кладбища.
- Жертва? Но мы не знаем, кого придётся убить…
Идея кажется заманчивой. Пожертвовать несколькими людьми, но сохранить всё так как есть. Проблема только в том, что непонятно, кого придётся сделать залогом благополучия. Холодок пробегает по спине, как только девочка представляет, что одним из них может стать один из её братьев.
- Убивать ради Многогранника?
Девочка любит его, здесь настоящий дом, здесь здорово играется, здесь весело и уютно. Здесь чудеса и само это место – истинное чудо. Расставаться с ним безумно больно. Даже представить такое страшно. Дилинь.
- Это ведь будет добровольная смерть. Никого не нужно будет убивать.
- Тим… Это же не значит, что они хотят умереть!
- Но они сами решат для себя, сами сделают выбор.
- Кто им даст этот выбор?
- Мы. Мы всё им расскажем…
- Неужели ты правда думаешь, что кто-то захочет умереть за «нашу игрушку»? К тому же… они не хотят умирать! Просто принесут себя в жертву, а это не одно и то же. Представь, тебе скажут: умри или мы убьём всех твоих друзей.
- Я выберу смерть.
- Да, но разве ты хочешь умирать? Тебе просто придётся. Это другое.
Динь-динь. Мальчик согласно кивает. Поднимает голову, смотрит в глаза подруге:
- Мы должны уйти. Сейчас.
- Почему сейчас?
- Кто сказал, что они не отдадут приказ об уничтожении раньше?
Девочка пытается сопротивляться, но он берёт её за руку и ведет за собой.
- Давай заберем самое важное.
Девочка согласно кивает и сует ему в руки Мишкину куклу, забирает свою кошку, шкатулку с очень важными мелочами. Мальчик подбирает два деревянных меча, оглядывается и решительно уходит. Девочка готова заплакать – не так, совсем не так она представляла прощание с этим местом. Столько нужно было сказать, а получилось… Неожиданно она срывается с места и бежит ко входу.
- Куда ты?- колокольчик испуганно звенит.
Девочка выбегает на улицу, готовая ко всему, но снаружи никого. Она отдирает рисунок, сделанный ими сообща, от стены и сломя голову мчится обратно.
- Вот!
- Молодец. Пойдём.
Дети уходят и зал пустеет, тает в дымке, становясь совсем далёким и призрачным.

Умирает город, дети точат ножи,
Что поделать - никто не подскажет, никто не знает.
Если слишком долго в городе этом жить,
Вырастает сердце в груди, как трава степная.
Слишком много горькой настойки на злой траве,
Не забыться, не успокоить живое сердце,
Только вкус на губах, да ясно так в голове,
И еще никак не согреться.
(с) Лемерт

"Мы вернулись обратно. Только ушли и увидели, как там взрослые толпятся. Я говорю Тиму – пойдём, послушаем изнутри, уйти-то всегда успеем. Он согласился. Мы слушали. Взрослые пока ничего не решили. Сами ничего не знают. Они боятся. Им страшно – всем. Я так думаю. А потом внутрь вошли Клара и Капелла. И Бакалавр за ними. Капелла Клару усыпила, а Бакалавр над ней остался стоять с револьвером. И сказал, что пристрелит любого, кто попытается им навредить. Тим Капеллу на улицу вывел, а та на землю так и сползла, будто совсем больная. Её увели куда-то. А мы ждали. Примчался Хан, чуть не напоролся на Бакалавра, но обошлось.
Когда Клара проснулась, она сказала, что выбрала какой-то путь и знает, кем придётся пожертвовать: теми, кого она излечила. Значит, она правда может лечить прикосновением рук… Что они решат? Что они решат?
Нужно сказать им, что мы решили. Что мы готовы ради них всех оставить Многогранник. Готовы пожертвовать своим миром ради Города. Никто не поймёт, я знаю. Только Бакалавр, может быть – хотя я не уверена.
Хан. Хан?.."

Круги на воде. Водяная пыль. Запах степной травы. Запах крови. Запах отчаянья.
- Уходите.
- Мы готовы. Идём.
- Я останусь. Вы – уходите.
- Нет.
Девочка смотрит зло и упрямо.
- Нет. Мы без тебя не уйдём.
Дилинь – согласно звякают колокольчики.
- Уходите!
- Мы всё решили. Мы обещали – мы будем с тобой до конца. Мы твои друзья и мы примем твоё решение. Ты остаёшься, и мы тоже. Ты уйдёшь и мы уйдём с тобой.
- Я не могу рисковать вашими жизнями!
- Так не рискуй! Идём с нами!
- Лия, держи его. Мы сможем его увести.
- Не трогай меня!
- Хан, послушай… ты, может быть и забыл про нас, тебе, может быть, и всё равно теперь, что мы думаем. Может, ты и считаешь себя взрослым, может, тебе думается, что ты король и в праве нам приказывать, но… Мы готовы сражаться до последнего, если ты попросишь, мы выйдем против всего города, если ты скажешь, мы умрём по твоему слову. Только не смей нас бросать! Не заставляй нас становиться предателями!
Мальчик в высоких сапогах сжимает кулаки так, что белеют костяшки пальцев, на его прикушенной губе выступает кровь. Это итак слишком сложно. Зачем они делают хуже?
Он отворачивается и делает шаг назад.

"Спичка и Тамара! Они ушли! Мы уговаривали Хана уйти – мы с Тимом ждали, что он придёт и захочет остаться. Не знаю, что было бы, но тут прибежала Тамара. Она кричала, что они хотят сломать наш мир, уничтожить Многогранник, лишить нас шанса… За ней влетел Бакалавр. Я – за ней, он – за мной. Бакалавр сказал, что мы можем вывести её отсюда, я отвлеклась на него и в этот момент Тамара ушла. Всё. Мы не могли найти её. Хан пытался, Тим пытался, я… бесполезно.
Я побежала искать Спичку, ведь он-то наверняка мог что-нибудь сделать, столкнулись у входа. Только у него ничего не вышло. Я, кажется, его ударила даже за то, что он ничего не делает. А потом он тоже ушел. И мы не можем никак до них докричаться. Они играют вместе, точно. Но во что? И как нам их найти?"

Дети играют в Город. Им ничего не нужно. Они строят свой новый мир. Они для себя решили всё. Им не вернуться. Их ждёт - свобода. Почему это так больно?

Плачь, мы уходим отсюда, плачь,
Небеса в ледяной круговерти,
Только ветер Сияния, плачь,
Ничего нет прекраснее смерти!

Плачь, слышишь - Небо зовет нас, так плачь,
С гулом рушатся времени своды,
От свободы неистовой плачь,
Беспредельной и страшной свободы!

Плачь, мы уходим навеки, так плачь,
Сквозь миры, что распались как клети
Эти реки сияния! Плачь!
Ничего нет прекраснее смерти!

"Хан ничего не делает. Он сказал, что это их выбор, они сами всё решили. Он ушёл в Город. Снова. Как он может! Как он может так говорить про них, как будто они чужие! Как будто он готов их бросить! А ведь мы могли сказать ему так же, когда он решил остаться в Многограннике.
Да мы же друзья! Как можем мы не пытаться? Как можем просто уйти? Как можно будет жить после этого!
Хан, что с тобой стало? Где наш некоронованный король, тот, кому мы всегда доверяли? Как я могу смотреть тебе в глаза теперь?.."

"Мы решаем как быть. Нас пятеро. Я, Тим, Ласка, Мишка и Селестина – это степнячка-сказительница, которой Клара вернула зрение. Она тоже может заходить в Многогранник. Ведёт себя как одна из нас. Раздражает, но сейчас не до того.
Что мы можем придумать?
Что от нас зависит?
Неужели они не любят нас?"

Небо волнуется, будто готовое пролиться дождём. Стены дрожат, прячутся в тумане. Тронный зал отзывается звонким многоголосым эхом на любое слово. Девочка сидит на троне, впервые позволив себе это. В руках у неё мешочек с драгоценностями. Внутри самое ценное: ореховая скорлупа, пополам сломанный медальончик, обрывок красной ленты, порванный браслет из бусинок, красивые камешки, засушенный цветок. Девочка подкидывает его на ладони, задумчиво, не обращая внимания на окружающих. Потом швыряет его в сторону. Динь-дилинь. Мальчик-колокольчик возвращает мешочек обратно. Девочка снова кидает в другую сторону. Мешочек летит из одни рук в другие, в третьи, кружится по кругу…
Дети улыбаются, смеются шутят, играют. Дети быстро забывают о бедах. Они умеют играть.
Мальчик в высоких сапогах вбегает в комнату, у него новости, но он видит только пустой тронный зал. Сердце болезненно сжимается у него в груди. Кажется, откуда-то издалека доносится знакомый смех и в руки ему падает маленький мешочек, полный какой-то мелочи. Мальчик моргает и с улыбкой возвращает мешочек одному из пятерых, сидящих кругом и глядящих на него вопросительно и выжидательно.
- Они дали нам ещё час. Нам и всем остальным. Через час всё будет решено. На этот раз окончательно.
Звенящая тишина виснет в зале.
- Лия. Твой брат хочет поговорить с тобой.
- Который?
- Оба.
- Хорошо. Приведи их, я выйду.
- Обещайте не играть без меня,- эта фраза звучит настойчиво и каждый понимает, что он имеет в виду.
Дети кивают.

Небо хмурится, запах твири становится резче, громче. Предчувствие дождя. Свежий ветер и странная духота. Город выжидает. Девочка вдыхает вечерний воздух и ей хочется плакать. Босые ноги бесшумно ступают по пыльному мрамору.
Они ждут её. Она знает зачем. Лица их озабочены и напряжены. Сейчас они очень похожи – хотя этого никогда не было заметно. Её берут за руку и ведут. Подальше, через мост.
- Лия, что ты задумала?
Голос городского врача, занятого фанатика медицины, неприступного и всегда равнодушного вздрагивает от волнения.
- Ничего,- просто отвечает девочка. Ей не нужно врать.- я там не останусь. Не собираюсь оставаться.
- Тогда что ты там делаешь? Уходи.
- Двое из нас внутри. Они играют и мы их не видим. И они нас также. Я хотела бы их вытащить, но не знаю как.
- Ты действительно не собираешься там остаться?
- Конечно нет!
Девочка поднимает на брата светло-серые честные глаза и в них плещется недоумение – неужели они могут верить, что она оставит их? Никогда.
- Никогда,- повторяет она.
- Поклянись… поклянись памятью своих родителей, что уйдёшь оттуда, когда будет нужно!
- Клянусь… я обещаю тебе, Стах, и тебе, Борис, что выйду из Многогранника. Постараюсь выйти. Сделаю всё, что смогу.
- Ты сможешь,- кузен улыбается,- не зря же ты такая самостоятельная, сестренка. Я верю в тебя.
Девочка кивает. Ей приятно слышать это – она редко получает от кузена ласковые слова.
- Ты мог бы не просить меня о клятве.
- И почему же?- он улыбается так, будто знает ответ.
Девочка хитро щурится, смотрит по очереди на обоих полным нежности взглядом и тихо говорит, обнимая обоих:
- Потому что у меня два самых замечательных в мире брата, которых я никогда не оставлю и люблю безо всякой клятвы. Я вернусь. Непременно вернусь. Но я должна что-то делать, вы понимаете?
Они понимают. Понимают, что спорить с ней бесполезно.

"Я была в приюте – там две хозяйки и Клара. Они говорят, что к Петре Стаматиной вернулось вдохновение и она проектирует новый Многогранник – будет ли он таким как этот? А ещё, говорят, можно исправить наш – и он перестанет причинять зло Земле. Хотя я не уверена, что дело в нём. Но это требует много времени. Клара попробует договориться о том, чтобы никакого обстрела не было, тогда можно будет всё исправить…
А ещё Тина заболела. И Капелла. Клара может вылечить только одного и Хан выбирает Капеллу. Он обещал мне всё уладить и снова исчез! Мерзкий мальчишка, как он может так с нами поступать!
Все разбежались. Скоро будет представление в Театре. Я думаю только о Тамаре и Спичке. Взрослые готовы разнести Многогранник вместе с ними, им плевать. И я знаю, почему. У ребят никого там нет. Их никто не любит! Никому не нужен Спичка, всем наплевать на Тамару! Никого не волнует, что с ними станет!
Надо поговорить с Исаевыми… но смогу ли я всё успеть? Я хочу поговорить с ребятами. Хочу узнать, что они думают. Правда ли они дети, придумавшие этот мир и играющие с нами, будто с куклами? Что с ними будет, когда не станет Многогранника? Почему они приняли именно такое решение? Любят ли они нас? У них нет никого кроме нас, а сейчас даже остальные про них забыли! Никто не хочет им помочь, никто! Нет здесь ни Хана – а он обещал всегда быть рядом, помогать и защищать, ни Капеллы, ни даже Тима – никого! Всем наплевать!
Я боюсь за Город. И боюсь за них. Я должна знать, что с ними станет.
Я пойду к ним.
Я попытаюсь поговорить с ними, узнать, сделать что-то… Пусть никто не хочет, но для меня это важно. Они – мои друзья.
И я вернусь. Мне есть, ради кого возвращаться. А им?
Я попытаюсь."

Раскрытая тетрадка одиноко лежит на полу у входа. Ветер шевелит странички, синяя ленточка трепещет и серебряный колокольчик будто бы позвякивает, тихо и печально. Девочка пишет на бумаге, складывает из листа самолётик, уходит в тронный зал. Она танцует и напевает негромко:
- Как жалко терять шанс мир поменять… И вот уже снится: немая Столица, и тени гуляют по нашей душе! И освободиться чужие страницы от этого сна не помогут уже… И мы выбираем тяжелое небо, и мы поднимаем до неба себя, и вот уже Солнце за нами стремится, и вот уже город боится огня...
Она не знает откуда эти слова, но они звучат в голове и звучат со всех сторон. Самолётик расправляет крылья и летит вместе с вихрем мыльных пузырей.

- Смотри, Спичка! На площадь приземлился самолёт! И тут что-то написано!
Темноволосая девочка с красными лентами в косах протягивает брату бумажный самолётик.
- Прочитай, пожалуйста, я-то в этом не сильна…
Светловолосый бледный мальчик улыбается и кивает.
- «Я одна. Позовите меня, пожалуйста. Я хочу поиграть с вами – хотя бы в последний раз. Прошу вас. Лия» Это Лия!
- И она одна?
- Она так пишет. Давай попробуем! Она не станет нас обманывать. Лия!
- Лия! Лия!
Дети зовут подругу. Девочка шагает сквозь туман и улыбается.
- Привет. Что вы тут делаете?
- Играем. Смори! Вот новый Многогранник! Он ещё лучше прежнего, видишь?
От увиденного захватывает дух. Девочка опускается на колени и осторожно трогает Многогранник рукой.
- Как здорово! А это что?.. А здесь?..
Они рассказывают ей всё и в ярких красках описывают этот новый мир, где теперь будут жить их игрушки.
- Вот это медвежонок Исаев. А вот тут будут жить остальные…
- А железная дорога будет?
- Конечно! Вот поезд, а из этого сделаем вагон!
- А тут будут фонари!
- Да, а вот это – красивые скульптуры.
Девочка с головой окунается в игру.
- Мы будем там тоже?
- Конечно. Давай, сейчас сделаем!
- Вырежем из бумаги. Ты рисуй, а я буду вырезать.
- Хорошо. Нарисуй моего брата?
- Вот, Станислав Рубин, лучший врач на свете…
- А вот Мишка со своей куклой…
- Что с вами будет, если они разрушат Многогранник?
Они переглядываются и отвечают вместе:
- Мы не знаем. Надеемся, что вернёмся домой.
- Вы не хотите уйти в Город? Ведь там так хорошо. Мы сможем играть и там, вместе. Помнишь, Тамара? Подбрасывать всем крыс и всякое другое… Нам ведь было здорово! Мы любим вас… Нам будет плохо без вас.
- Я знаю. Лия, это наш единственный шанс найти родителей. Без Многогранника уже никак не получится. Понимаешь?

Дети собираются в кучки, шушукаются, говорят, что скоро.
Собирают своих зверушек,
орешки,
выкапывают секретики под кустом.
Они придумывают новый прекрасный город,
и старый охватывает огнем.
(с) Лемерт

Театральное представление в разгаре. Там почти весь Город. От сценок захватывает дух… На сцену выходит Крысиный Пророк, повествуя о том, как нашёл себе невесту. Внезапно из зрительного зала вырывается кто-то.
- Ты этого не сделаешь! Ты запудрил ей мозги!
- Она подписала договор. У меня её кольцо.
- Ты обманул её, обманул!
Горхон волнуется, вода громко плещется о берега. Многогранник дрожит в вечернем тумане. Холодает. Лёгкий запах дыма щекочет ноздри.

- Я не останусь с вами, вы ведь знаете.
- Мы не удерживаем тебя, что ты. У каждого из нас своя дорога. Но мы не можем не остаться.
- Конечно. Ты знаешь, который час?
Мальчик пожимает плечами.
- Нам нет разницы. У нас есть волшебные часы – они переворачиваются сами и время никогда не кончается.
Девочка начинает беспокоиться.
- Нужно идти… Вот сейчас только Капеллу с Ханом сделаем. Ой… представляешь, наш Хан в Капеллу-то влюбился! Сам сказал!
- Правда?
Дети хихикают, перебрасываются цветными карандашами.

Люди толпятся на площади. Решается их судьба. Город или Многогранник? Трое детей или пятнадцать тысяч других жителей? Сложный выбор, не правда ли? Голосую все. Бессмертник встает и, опираясь на трость, отходит в сторону Многогранника. Труппа, не говоря ни слова, вся без исключения поднимается за ним.
- Что, Лия – там?!
Дрожащий голос маленькой девочки в черном платье птицей вспархивает до небес.
Виктория Ольгимская, она же Капелла со звуками этого голоса влетает в Многогранник и кричит что-то, зная, что никто никогда её не услышит. Её хватают под руки и выволакивают обратно на площадь.

Город сутул, некрасив, уныл и помят,
кутается в причудливый листопад.
В старом пустом соборе звучит набат,
Люди собираются
и молчат.

Это - эндшпиль,
развязка,
наконец - долгожданный финал,
это - взвешивается, кто здесь и как играл.
И она к толпе опускает тяжелый взгляд.
Говорит:
- Выбирайте сами.

И все молчат.
(с) Лемерт

Девочка вырезает последнюю фигурку. К Капелле в свадебном платье присоединяется Хан в своих высоких сапогах.
- Я пойду. Я люблю вас. Мы не забудем…
Она поднимается с пола, отряхивает белую юбку, привычно встряхивает головой, убирая с лица непослушные волосы, и направляется домой. Через несколько мгновений она будет дома. Они построят свой новый мир. И будет там новый Многогранник – и всё, как они только что создали. Такой же город, как во сне у Капеллы. Такой же город, как у Спички с Тамарой. Она расскажет друзьям обо всем, что видела. И ещё о том, что у брата с сестрой будет всё хорошо. В этом она уверена.

- Приказываю открыть точечный огонь по зданию, называемому Многогранником.

Девочка делает шаг навстречу своему миру. Она уже видит улыбающихся друзей и обоих своих братьев. Никакой чумы не будет больше и они станут жить счастливо и очень долго. И никогда не забудут о своём детстве. Город лучше любого Многогранника. Жизнь лучше любой смерти. Лучше забвения. Они всё изменят.

- Там же моя сестра!- голос срывается до крика и молодой сержант бросается к чудесному зданию, обреченному на смерть.

Девочка улыбается. Сейчас она потонет в вечерних сумерках Города и обнимет брата. Сейчас она вернётся домой.

Волшебный кристалл разрывается на тысячи сверкающих, искрящихся осколков, которые пылают огнем в последних лучах заката и серебряной пылью опадают на обагрённую кровью землю.
Город плачет и торжествует.

Трусов в рай не берут - им туда нельзя.
В опустевшем соборе стоит тишина жестяная.
Шаг. Второй.
Сходятся два ферзя.
По традиции, белые начинают.

И не воют собаки. Не заливаются птицы.
Выбирает город. И время ждет.
Горожане стоят и ждут, когда все решится.
Кто-то жует захваченный бутерброд.

И когда генерал выходит и опускает руку устало -
залп орудий
по заколдованному кристаллу.
Вот тогда выдыхают, как будто общество
как-то разом все осознало.
(с) Лемерт

@музыка: Немного Нервно - "Ключи от Города"

@настроение: Печаль, безысходность, бесконечная нежность. Накрывает и разрывает изнутри.

@темы: Inside my mind, Шорох смятых страниц или авторский бред, Креативная реакция, Время остановилось между сказкой и былью, Les impressions, Ролевое